Порабощенные сердца - Страница 41

Кнут ударил снова. Тело римлянина дернулось, голова откинулась назад. Новый багровый рубец появился на спине. Рика почувствовала в животе болезненный толчок. Гален по-прежнему не издал ни звука.

Человек с кнутом, напротив, изрыгал яростные проклятия. Холодея от ужаса, она увидела изуродованное лицо Балора. Внутри нее будто раздался безмолвный крик, и Рика бросилась вперед. Но тут ее остановила невидимая рука и незнакомый голос:

— Ты не сможешь помочь ему. Только сама подвергнешься риску.

Рика взглянула на схватившую ее руку. Она вся, кроме пальцев, была покрыта густыми черными волосами. Рика подняла глаза, моргая от слез, и узнала это бородатое лицо.

Кнут ударил еще раз. Человек, как и она сама, вздрогнул. Рика заметила скрытую ярость в его глазах и посмотрела с удивлением. Почему он не дает вмешаться? Сердито отдернув руку, услышала детский плач. Дафидд пробирался к ней сквозь толпу.

Она притянула мальчика к себе, стараясь, чтобы он не увидел дерево. Его маленькое, трясущееся тельце прижалось к ней. Плач и мольбы разрывали ей сердце.

— Пожалуйста, Рика. Пусть он перестанет! Останови его! — Мальчик в ярости потряс кулаками и, оттолкнув ее, вырвался.

Фракиец тут же поймал его, вернул обратно в ее объятия и снова схватил Рику за руку.

— Забирай мальчика и уходи. Или ты сделаешь хуже всем.

— Нет! — выкрикнула она, пытаясь вырваться и удержать Дафидда. Но толпа уже опять плотно окружила их. В бессильной ярости она взглянула в глаза человека, который должен был бы помочь, а не мешать ей. — Если мы не прекратим это, то кто это сделает?

— Он. — С внезапным удивлением в голосе фракиец показал: — Смотри.

Рика посмотрела в направлении его протянутой руки, туда, где человек в белом плаще без труда прокладывал себе дорогу в толпе. Его сопровождал испуганный шепот, и многие из тех, которых он миновал, расступались перед ним в благоговейном страхе. Казалось, друид появился ниоткуда.

Не медля он подошел к Балору. Молча и требовательно протянул руку к кнуту.

— Хватит, Балор. Если он и пострадал за свое высокомерие, пощади его теперь за храбрость.

Рика с облегчением оперлась на руку мощного фракийца. Воля Мирддина была законом. Балору оставалось только подчиниться. В ярости отвернувшись, окровавленный воин рванулся в толпу, которая расступилась, освобождая ему путь.

Держа кнут в руке, Мирддин поднял руки к небу и обернулся к наблюдавшей за ним толпе.

— Вы видите раба, справедливо наказанного за то, что он ударил своего охранника. После этой порки он будет знать свое место, и пусть его вид будет предупреждением для других. Он остается связанным до заката солнца. Никто не прикоснется к нему. Теперь очередь богов наказать его по их воле — может быть, это будут мухи, которые облепят его открытые раны, или солнце, которое иссушит его горло. Возвращайтесь на свои поля. Я приказываю.

Толпа рассеялась, но Рика с Дафиддом остались. Она не знала почему, но решила, что друид, приказывая, не имел ее в виду. Рика чувствовала, он хочет, чтобы она осталась. Она так и сделала, нервно теребя волосы Дафидда и крепко держа его, не давая ни взглянуть на римлянина, ни подойти к нему.

Наконец Мирддин подошел к ней. Нагнувшись, он заглянул в глаза мальчику и успокаивающе потрепал его по плечу.

— Я хочу, чтобы ты сходил в священную дубовую рощу и поискал растение, никогда не желтеющее, — омелу, листья которой облегчат страдания твоего друга. Скоро я приду к тебе.

Дафидд понимающе кивнул. Мирддин выпрямился, следя взглядом за мальчиком, затем повернулся к ней.

Рика почувствовала, как забилось ее сердце, и опустила глаза под его всезнающим и всевидящим взором.

— Взгляни на меня, — приказал он твердо, но не зло. — Если ты и теперь будешь стыдиться, тогда твой римлянин пострадал напрасно.

Рика в удивлении взглянула на него:

— Я не понимаю.

Он улыбнулся.

— Ты знаешь, почему он ударил Балора? — Не давая ей ответить, он сказал: — Он был спровоцирован, спровоцирован Балором, который оскорбил тебя, предположив, что римлянин служит тебе не только как раб.

Это обвинение — неожиданное и шокирующее, вызвало у нее возглас ярости и недоверия.

— Это ложь!

— Правдивость или лживость этого заявления не имеет никакого значения. Важно то, что римлянин защищал тебя. И ты должна понимать, что мужчина не будет подвергаться подобным мукам просто так.

От его взгляда и слов у нее закружилась голова. Но Мирддин не дал ей возможности ни оспорить, ни отвергнуть его предположение.

Он ласково положил руку ей на плечо:

— Иди к нему. Пусть он посмотрит на тебя. После того, что он вынес, он имеет право увидеть сострадание, которое сейчас видно в твоих глазах.

Рика смотрела, как он уходит, потом с трудом подошла к дереву и встала там, где Гален мог увидеть ее, если бы открыл глаза. Но они оставались закрытыми — может быть, в спасительном обмороке? Она смотрела на его лицо, бледное даже под бронзовой кожей, на спину со следами мести Балора.

— Зачем? — прошептала она. — Что ты защищал? Мой позор обесчестил меня. Я не стою этого. — Вздохнув, она повернулась. — Ты действительно глуп, римлянин.

— Гален.

— Что? — Она резко обернулась, но он был недвижим. Глаза все еще были закрыты. Сказал ли он что-нибудь?

— Меня зовут… — Глаза медленно открылись. — Скажи его.

— Гален.

Она выразила свое уважение так тихо, что, казалось, он не услышал.

Но Гален слышал. Он чуть заметно кивнул, и глаза снова закрылись.